Несколько мгновений из жизни женщины… Мастура Исхакова

…Стояла обычная для Ташкента изнуряющая жара – чилля, которая по календарю длится ровно сорок дней – до 5 августа. В эти дни город можно сравнить, разве что, с огнедышащим тандыром. Поэтому все, у кого была возможность, выезжали, подальше от городской жары и суеты.
Два чудесных дня, проведенных на даче в Дурмени, вылилисьв прекрасный отдых для всей семьи. Дети вдоволь накупались, на свежем воздухе у них всегда был хороший аппетит. Зульфия с улыбкой наблюдала, как Хамид, играя с детьми, сам превращался в ребёнка, веря в свои смешные истории и придуманные сказки…
Их история тоже порой казалась сказкой. По дороге домой Зульфия вспоминала какие-то тонкие подробности их удивительного знакомства, пропитанного звоном поэзии, первые слова признаний, робкое предложение Хамида… Хамид остался в Дурмени еще на день для важного разговора с друзьями. Обещал быть дома завтра в семь.
…Она прошла на кухню, глянула на время и притушила огонь под казаном… Большие настенные часы в зале размерено отсчитывали минуты… Пробило 7 часов… Значит, он будет с минуты на минуту. Зульфия подошла к зеркалу, оглядела себя критическим взглядом, поправила волосы, слегка подвела губы. Затем покрыла стол накрахмаленной скатертью, разложила тарелки, пиалы и вышла во двор, откуда слышались весёлые голоса детей…
– Аман, Хулькар, домой! Скоро папа приедет. Будем ужинать.
Раздался бой часов. Зульфия вздрогнула и посмотрела на циферблат. Стрелки показывали – половину восьмого… Хамид всегда приходил вовремя, потому что знал, в доме без него никогда не садились ужинать. Ожидание для Зульфии становилось тревожным, она покормила детей, объяснив им, что у отца много работы, и он придёт поздно…
Стрелки один за другим отбивали новый круг. Вот уже несколько часов её мучил один и тот же вопрос:
– Что случилось с Хамидом?..
Мысли путались, петляли по воспоминаниям прожитых лет.
…С детства, девочке, родившейся в Ташкенте в многодетной, дружной семье литейщика, казалось, что поэзия – это необыкновенный дар, что умением слагать стихи наделяет человека сама природа. И вдруг – сама она тоже сочиняет стихи! Больше всего на свете юная Зульфия боялась, что кто-нибудь из подруг узнает об этом её увлечении.
– Меня просто-напросто засмеют, – думала она.
Немало ночей просидела девушка над первыми стихами, прежде чем робко отважилась на одном из занятий литературного кружка показать их учителям.
Могла ли себе тогда представить пятнадцатилетняя студентка педагогического училища Зульфия Исраилова, что через некоторое время её стихи будут переводиться на многие языки мира?
Думала ли тогда робкая и стеснительная Зульфия, что в ее жизнь совсем скоро ворвётся молодой человек, способный полностью перевернуть ее жизнь.
… В актовом зале педагогического училища на творческую встречу с поэтами и писателями Узбекистана собрались студенты и преподаватели. Среди них были Гафур Гулям, Миртемир, Уйгун, Иззат Султан и Хамид Алимджан. Они читали свои стихи, отвечали на вопросы, юная студентка слушала их с огромным душевным волнением. Из-за стола встал молодой поэт из Джизака – Хамид Алимджан, уже печатавшийся в газетах и журналах. Зульфия сразу обратила на него внимание. Он заметно выделялся среди других гостей. Немного подождав, когда успокоится зал, поэт обратился к аудитории:
– Мои юные коллеги, я очень рад тому, что здесь собрались люди, по настоящему думающие о будущем нашей литературы. Чем больше вы будете читать классику и современные книги, тем больше наберётесь опыта и знаний. Дерзайте, творите, экспериментируйте!
Он читал вдохновенно свои ранние стихи, а Зульфия заворожено внимала красивому баритону поэта, мастерству его чтения, красоте его поэзии. Каждая строчка вторила её мыслям, доходила до глубины души… Она почувствовала, как часто и сильно забилось ее сердце…
…За окном громко прокричал соседский петух, вернув Зульфию в реальность. Она подняла голову, посмотрела на часы – стрелки показывали десять минут второго… Отгоняя тревожные мысли Зульфия вдруг вспомнила случайную встречу с будущим мужем на улице около кинотеатра «Молодая гвардия». Хамид, как ей показалось тогда, очень обрадовался этой встрече. Он сказал, что ему понравилось напечатанное в газете стихотворение Зульфии своей искренностью и образностью. Похвала уже известного поэта, молодого красивого мужчины взволновала девушку. Вернувшись домой, она расположилась под цветущей вишней и долго прокручивала в памяти каждое слово, взгляд, жест и улыбку Хамида. Вечером она написала лирическое стихотворение «Когда зацвела вишня»… Эта встреча решила их дальнейшую судьбу.
…Думала я: не велит обычай
Первой разговор любви начать.
Он клеймо на чистоте девичьей
Но теперь я не могу молчать.
Долго я в себе искала силы –
Силы не нашла сильней любви.
Я люблю тебя, волшебник милый.
Душу мне любовью оживи!
…День 23 июля 1935 года стал счастливейшим днём в ее жизни. Именно тогда судьба соединила её с любимым человеком, замечательным поэтом – Хамидом Алимджаном.
Самый дорогой подарок к свадьбе молодым сделала мама Зульфии, Хадича-опа. Какой нежной, поэтичной была её душа, как любила мать всё прекрасное – природу, цветы, стихи! Именно от мамы Зульфия впервые услышала стихи Навои, Физули, Бедиля. Эта красивая, стройная женщина незаурядного ума и одарённости на свадьбу младшей дочери сама вышила удивительной красоты сюзане. На синем фоне в ярком зареве рассвета было изображено восходящее солнце. Увидев его, Хамид восторженно сказал, что это сюзане наполнило комнату каким-то особенным светом и теплом.
«…Обычай есть такой: джигита полюбив,
Цветное сюзане невеста вышивает.
И вот шелков цветных весёлых перелив
В корзинке предо мной, как радуга блистает…
…На память обо мне прими подарок, друг;
Он ярок, словно сад во время листопада.
Замысловатое искусство женских рук –
Забава для тебя, а для меня – отрада»
(Зульфия.)
До сих пор это сюзане украшает дом Зульфии и Хамида Алимджана, напоминая внукам и правнукам об удивительной истории любви.
…На улице послышался шум проезжающей машины. Зульфия подошла к окну и приоткрыла тяжёлые шторы. Только яркая луна, словно вырезанная из серебристой фольги, освещала пустынную дорогу. Где-то жалобно завыла собака…Зульфия подошла к книжному шкафу, взяла с полки томик стихов Хамида Алимджана, полистав, остановилась на строчках:
В года цветущей юности моей
В душе моей ты тихо расцвела.
Тогда весна открылась для очей,
И в жизнь впервые милая вошла…
Молодая женщина улыбнулась… Она вспомнила тот день, когда муж впервые прочитал ей эти стихи… Как будто это было вчера: весенний вечер, аромат благоухающей сирени во дворе у окна и они вдвоём сидят на скамейке. …Отзвучали мелодии песни «Ёр-Ёр», звуки свадебного карная, пролетели первые дни в доме, по улице Обсерваторской и молодожёны поехали в Ак-Таш провести «медовый месяц» на природе. Здесь, вдалеке от городской суеты и шума, они прожили десять незабываемых сказочных дней! После долгих прогулок по горным тропинкам, любуясь природой и вдыхая чистый воздух, прохладными вечерами, уставшие, они долго сидели на берегу шумной горной реки, обнявшись, глядя на бескрайнее синее небо, усыпанное миллионами серебристых звёзд. И каждый думал о своём…
Зульфия подошла к детской кроватке, на которой мирно спала их дочь… Ей уже семь лет… и мы уже девять лет вместе! Хамид оказался не только чутким мужем, другом, верным спутником по жизни, но и прекрасным отцом двух детей – дочери Хулькар и сына Амана. Она опять полистала сборник…

11021259_1082872005072124_1543261951157233838_n
Дочери Хулькар
…Ковёр за ковром расстилая для нас,
С тобой пускай расцветает весна.
С тобою – пусть доброго в мире прибудет,
Пусть радость всегда тебе спутницей будет.
Сыну Аману.

Привет весне, бутоны не раскрывшей!
Привет, сынок, любимый мой птенец!
Тобою покорён, тобою дышит –
О, знал бы ты как ждёт тебя отец!
Привет тебе, родимый мой, желанный!
Привет тебе, сыночек долгожданный!
Зульфия встрепенулась от нахлынувших на неё воспоминаний… В детской послышался голос сына. Мать зашла в комнату и увидела его сидящим на кроватке. Малыш плакал.
– Что с тобой, ягнёнок мой?
– Мама, я видел страшный сон, я боюсь!
– Выпей водички и ложись. А я посижу рядом с тобой. Успокойся!..
Он послушно выпил воды, вздохнул, положил головку на подушку, посмотрел благодарно на маму и закрыл глаза. Убедившись, что Аман заснул, Зульфия осторожно встала, прикрыла дверь и вышла в зал. Часы пробили половину третьего…
Вдруг в голову молодой женщины, закрались неприятные мысли.
– Может, я не знаю об этом? Он же известный человек, красивый, молодой мужчина. Наверняка нравится женщинам…Мало ли что поговаривают злые языки, все эти разговоры, просто глупые сплетни… Нет-нет! – отогнала эту ужасную мысль от себя Зульфия. – Я ему верю!..
…Зульфия блуждая по комнатам, остановилась у письменного стола в кабинете Хамида и увидела там фотографию мужа с сыном на руках. Они оба улыбались. Вспомнился прошлый год 24 августа 1943 года – день рождения сына. В доме собрались друзья, коллеги из Узбекистана и эвакуированные писатели и поэты других республик.
Гости из Белоруссии подняли тост за здоровье малыша, пожелав родителям долгих лет счастливой совместной жизни. Тронутый тёплыми словами, Хамид встал из-за стола и обратился ко всем:
– Дорогие друзья! В четырёхлетнем возрасте я лишился отца. Не успел достаточно прочувствовать его любовь и заботу. Сегодня моему сыну Аману исполнилось четыре года, у него есть отец и мать. А жить c родителями для ребёнка – это высшее счастье. Выпьем за то, друзья, чтобы мои дети долго ощущали себя счастливыми!
Еще пол часа жизни прошли в пронзительном ожидании мужа… От Хамида ничего не слышно…Его просто нет! Что делать? Куда идти, к кому обратиться среди ночи?.. Друзья!.. Да, но они же вместе! Нужно дождаться утра…
Её взгляд остановился на большом портрете Хамида на стене. В пол оборота, с зачёсанными назад волнистыми волосами, он спокойно смотрел на неё, как бы говоря, что всё будет хорошо!.. Она провела рукой по фотографии, и вдруг стон отчаяния вырвался из её груди:
– Где же ты? Я жду тебя, милый, самый дорогой мой человек!…
Женщина бросилась к окну.
Уже светало… В кабинете стояла непривычная тишина. Когда Хамид работал, за дверью слышались его шаги, раздавался голос – он любил «на слух» проверять написанное. У него была феноменальная память – порой Зульфии казалось, что на свете не существует стихов, которых бы он не знал. Творчество было для него не просто работой, а единственной формой существования: он не мыслил себя без поэзии ни одного часа, ни одного дня…
…Зульфия открыла полностью шторы, села за письменный стол напротив окна, и стала смотреть на улицу. Она не хотела пропустить момента возвращения мужа домой…
…Вспомнила, как порой, они с мужем работали в этом доме, который был построен в 1939 году на улице Композиторов. Хамид уступал ей свой кабинет, свой письменный стол, скромно усаживаясь в столовой, прямо на ковре. Ни шум детей, ни разговоры – ничего не могло отвлечь его от работы. А Зульфия, сидя за письменным столом мужа, становилась ещё более требовательней к себе… Она привыкла всегда ощущать рядом его крепкое и сильное плечо, его творческую поддержку… Любуясь женой, Хамид ласково называл её – «моя муза»…
И ещё за одно была благодарна Зульфия Хамиду. Он раскрыл перед ней могучие богатства великой русской литературы, с которой Зульфия была знакома лишь по немногочисленным переводам. Она прочла в подлиннике всего Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Есенина…
По утрам будила весь дом громким чтением строчек Фета:
« Я пришел к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало…»
Показалось, что хлопнула входная дверь. Зульфия вышла из кабинета. Проходя по залу, она глянула на часы, они пробили пять раз. В коридоре никого не было. Только ветка дерева во дворе, на фоне бледного неба качалась, ударяясь об дверь. Женщина села за стол и стала перебирать фотографии… Для семьи Алимджановых воскресенье был святым днём, потому что в этот день все домочадцы отдыхали. В первые годы их совместной жизни, когда ещё не было детей, рано утром муж с женой ехали трамваем на базар, покупали продукты, с большим интересом общаясь с продавцами-колхозниками. С этим провиантом доезжали до окраины города и устраивали праздник – «матчои сайл», как называл это мероприятие Хамид.
Самым высшим наслаждением Хамид считал встречи с друзьями в кругу семьи на природе. На тенистом берегу реки, расположившись на супе под шум журчащей воды и трели соловья, за пиалой крепкого зелёного чая шли долгие беседы о творчестве, обсуждались новые стихи, публикации. К этому времени Хамид уже два года руководил Союзом Писателей Узбекистана. Он с энтузиазмом взялся за работу, интересовался не только творческим процессом своих коллег, но и заботился о быте и отдыхе их семей. Многие писатели получили участки под индивидуальное строительство домов. В посёлке Кибрай быстрыми темпами возвели дом творчества Дурмень с большой зоной отдыха. В жизни узбекских литераторов стало обычным явлением выезжать в выходные дни на отдых в Дурмень.
…Зульфия вспомнила, как в середине июня 1941 года Хамид Алимджан и Абдулла Каххар срочно выехали в Москву по делам. Хамид вернулся в Ташкент необыкновенно собранный. Именно в эти дни по радио объявили о вероломном нападении фашистов…
…Вот уже четвёртый год шла война. Миллионы людей гибли на полях сражений. Миллионы остались без крова. В Узбекистане нашли приют эвакуированные дети-сироты, специалисты, люди искусства из России и других республик. Хамид старался облегчить участь попавших в беду людей. Он создал все условия для жизни и плодотворной работы писателям, приехавшим в Ташкент…
Какие замечательные люди жили в это время здесь и бывали в нашем доме! Алексей Толстой с женой, Анна Ахматова, Всеволод Иванов, Корней Чуковский, Владимир Луговской…
Как то вечером Хамид вернулся домой позже обычного. Зульфия с тревогой спросила, почему он задержался?
– Знаешь, мне сказали, что Анна Ахматова голодает. Я был у неё, отвёз продукты и свежие лепёшки. Она передавала тебе привет и просила в гости…
…Какое счастье было общаться с этой женщиной! С каким творческим упоением и вдохновением Зульфия переводила стихи, близкие и понятные ей.
Кто лучше может рассказать о жизни поэта?
Только он сам в своих стихах поведает о том, какие думы обуревают его бессонными ночами, какие муки любви и ревности терзают его израненное сердце? А если рядом по жизни шагают две поэтические натуры?..
…Зульфия вздремнула, сидя за столом. В соседнем дворе звонко прокукарекал петух. В зале часы медленно отсчитали семь ударов… Наступило утро. Ярко светило солнце, оповещая о начале нового дня. Зульфия оглянулась вокруг в надежде увидеть мужа, сидящим за письменным столом…
… Но в этот день 3 июля 1944 года поэтесса так и не встретила супруга дома… Всё время, пока жена ждала Хамида, он торопился домой к жене и детям…
…Ближе к вечеру, обсудив с Уйгуном и Чустий все насущные проблемы по литературе и общественным делам, Хамид заторопился домой. Ни на какие уговоры друзей приготовить ужин и посидеть, наслаждаясь прохладой уходящего дня, он не соглашался, объявив, что обещал жене быть дома в семь вечера. Пришлось в быстром темпе собираться.
Друзья вышли на дорогу. Хамид как всегда шёл на два шага впереди. У него было приподнятое настроение, он даже тихо что-то напевал. На шоссе показалась грузовая машина. Мужчины вышли на середину дороги, преградив путь. Шофёр сразу согласился довести до Ташкента. Друзья быстро залезли в кузов грузовика. Хамид, крепко схватившись за борт, крикнул водителю:
– Парень, любые деньги плачу, только вези нас быстро, без остановки! У нас совсем мало времени!
Машина тронулась. Темнота окутала всё вокруг, и только два луча от фар, неровно прыгая, освещали путь. Они стремительно неслись между другими автомобилями, гружёными арбами, по неровной булыжной дороге. Пассажиров в кузове бросало из стороны в сторону. Неожиданно машина затормозила и повернула влево, обогнув стоявший на обочине грузовик. Только водитель вырулил на дорогу, как по встречной полосе, из-за пыльного облака нос к носу, появилась арба с людьми. Чтобы предотвратить столкновение, шофёр резко дал влево и прямым ходом угодил в арык. Двери кабины открылись, и оба водителя в одно мгновение разбежались в разные стороны. Потеряв управление, грузовик по инерции нёсся по ухабам, поднимая пыль, натыкаясь на железные прутья, врезался в дерево, обломав с треском ветки и, перевернувшись, остановился…
При ударе все пассажиры вылетели из кузова. Хамид упал на берег арыка. Уйгун пролетел прямо в арык. В следующее мгновение рухнула машина, придавив кузовом Уйгуна. Чуть дальше от других послышались стоны Чустий. Когда подбежали люди, Хамид еле говоря, попросил их спасти Уйгуна. В темноте трудно было сориентироваться, но несколько человек вытащили его из-под машины, Уйгун с трудом подошёл к другу. Хамид лежал навзничь на берегу среди зелёной травы. Увидев Уйгуна, он улыбнулся и прошептал:
– Как хорошо, что вы живы…
– С вами всё будет хорошо! Я не вижу никаких повреждений! – поспешил успокоить товарища Уйгун.
– Нет… У меня всё внутри горит… Я не выживу…
11014660_1082871801738811_5502935150008974565_n

Усман Юсупов, председатель правительства Узбекистана, услышав о катастрофе, приехал на место, быстро организовал машину и отправил пострадавших в правительственный стационар. Лучшие хирурги оперировали Хамида Алимджана несколько часов подряд, но он уже не вернулся к жизни…
Нелепая трагическая случайность оборвала жизнь поэта на тридцать пятом году.
Горе ворвалось в когда-то счастливый дом. Страшная боль обожгла сердце Зульфии… Она не могла находиться здесь. Ей всё время хотелось куда-то идти, но каждый раз дорога неизменно приводила Зульфию к могиле Хамида. Она понимала: добрые и ласковые друзья – Яшен, Айбек, Гафур Гулям, Айдын, близкие и родные – пытались смягчить её боль. Но всё равно ей не становилось легче.
Долгой, нестерпимо холодной показалась Зульфии первая зима без Хамида.
А потом пришла весна – любимая его пора. В саду задышали его розы, ожила природа, наполнив город своим сверкающим многоцветьем.
И вот тогда Зульфия впервые потянулась к перу. «…Годы моей жизни, прошедшие рядом с Хамидом Алимджаном, стали для меня самым большим счастьем».
До последнего вздоха Зульфия с душевным целомудрием хранила память и верность любимого, дорогого ей человека – Хамида Алимджана.

Мой друг, ты спишь в земле.
Но как мне Нужен ты!
Поговорю с тобою, посижу я.
Давно ли ты, мой друг, мне приносил цветы?
Теперь к тебе с цветами прихожу я.

Забыть ли дни любви, горенья и труда?
Теперь навстречу ты ко мне не выйдешь.
Лишь радость видел ты в моих глазах всегда.
Теперь ты даже слёз моих не видишь.

(Зульфия)
Мастура ИСХАКОВА

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.