Эксклюзивное интервью о “Осколки моей памяти”
В первый день весны в Узбекистане будет отмечаться столетний юбилей великой узбекской поэтессы Зульфии (1915-1996). Этому событию посвящаются, в соответствии с Постановлением Президента Ислама Каримова, поэтические вечера, творческие встречи, многие другие мероприятия. Среди них свое достойное место займет и поэтический спектакль, созданный на основе последней поэмы народной поэтессы Узбекистана Зульфии Исраиловой (псевдоним «Зульфия»). Он поставлен силами ташкентского театра-студии «Дийдор» под руководством народного артиста Узбекистана, известного театрального режиссера Бахадыра Юлдашева. Премьера с большим успехом прошла на сцене Дворца искусств «Туркистон». Его зал в этот день заполнили многочисленные поклонницы ее творчества, учащиеся колледжей и лицеев столицы, которых по праву называют дочерями Зульфии.
Она родилась в ташкентской махалле «Дегрез» 1 марта 1915 года в семье литейщика-кустаря. После окончания школы и женского педучилища работала в редакциях республиканских газет и журналов, увлеклась поэзией, и ее безудержно увлекло поэтическое творчество. Особое место в ее творческой деятельности занимает журнал для женщин «Саодат», которым она руководила много лет. Мне довелось ее слышать не только на поэтических трибунах, но и видеть в махалле Укчи, где по тогдашней улице Ялта, неподалеку от нашей 76-ой школы, жили ее родственники, которых она приезжала навещать. И уже тогда, столько лет назад, люди с восхищением говорили «Зульфия приехала, Зульфия приехала»…
Любимая в народе поэтесса вошла в историю узбекской литературы, как певец женской души, своего народа и его многовековых традиций. В ее стихах прославляется мать, хранительница семейного очага, семья, как символ вечности жизни. Ее не стало в 1996 году, но с нами остались ее поистине бессмертные строки о жизни, порой – о ее сложнейших перипетиях, о любви и красоте, долге перед родиной. И все это нашло свое достойное отражение в новом спектакле «Осколки моей памяти».
Эксклюзивное интервью режиссера спектакля, народного артиста Узбекистана Бахадыра ЮЛДАШЕВА
– Бахадыр Турсунович, когда у вас возникла идея этого спектакля и почему вы решили за него взяться?
– Дело в том, что недавно, когда осуществлялась постановка международного музыкального фестиваля «Шарк тароналари», мы сидели на Регистане и зашел разговор об узбекской поэзии с Хайриддин-ака Султановым, он сказал, что вышла эта поэма Зульфии и это очень интересный дастан. И вы можете прочитать там о том времени, в котором мы выросли, о тех людях, которых мы с вами знаем. Разговор на этом закончился, я сказал, что обязательно прочитаю поэму. Вернувшись в Ташкент, я ее прочитал и это меня просто потрясло. Это был дастан, написанный с такой болью в сердце, очень объективно. Через него автор осмысливает всю свою жизнь, заново понимает, в какое время он жил и где, какие делал ошибки, где был виноват и где не был виноват. И там много слов таких, что, возвращаясь на 60 лет назад, она просит прощения у тех, перед кем виновата…(долгая пауза).
Она просит прощения у своего безвременно погибшего брата, которого не смогла защитить во времена тоталитаризма и репрессий, за то, что не могла пойти и открыто сказать всю правду о случившемся. Это, в общем-то, плач женщины, которая сделала непоправимую ошибку и теперь просит прощения за это. А это плач человека, не ведавшего того, что же происходит на самом деле. Я вспоминаю при этом, что когда избивали Христа, он сказал «они не ведают что делают». Это плач и прощение человека, не ведавшего сути происходящего тогда. И очень важно знать и понимать, что сейчас мы живем в совсем другое время, время добрых перемен, и мы должны быть за это благодарны, должным образом его ценить.
Понять до конца, что же происходит с нами, не так-то просто. Обычно это оценивается потом, с годами. Ведь не зря сказано: «лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии». В этом дастане очень много мотивов от Марины Цветаевой, от Анны Ахматовой, с которой дружила Зульфия, которую она знала лично. И Анна Ахматова видимо повлияла на ее рост как поэтессы. Вот это слияние культур Востока и Запада очень важно и читается на одном дыхании. Получается так, что дастан этот написан великой Зульфией при какой-то моральной поддержке великих Ахматовой и Цветаевой. Если внимательно прочитать стихи Цветаевой и Ахматовой того времени, получается, что это написано одним человеком. Когда посадили сына Цветаевой, она пишет, как бродила по многим тюрьмам в его поиске. Точно такие строки есть у Зульфии, когда ее мама искала ее репрессированного брата по разным тюрягам… Она пишет, как много этих тюряг, а матерей, которые ищут своих незаконно посаженных сыновей, в два раза больше.
– И вам надо было найти пути для сценического воплощения этих труднейших тем.
– Да, когда в руках хороший материал, хорошая поэзия, находится нужное решение. Хотя воплощать поэзию на сцене довольно тяжело, нужна определенная метафора, потому что здесь нет диалога, вроде бы все бесконфликтно. Поэтому тяжело делать поэтические спектакли. Но мы взялись с Сергем Михайловичем Седухиным за эту работу, обдумывая каждую строчку, как она могла бы звучать на сценическом языке. Переводить язык поэзии на сценический язык всегда очень тяжело. А когда имеешь дело с драматургией, конфликтами, которые в ней есть, все гораздо проще. Но еще не все нами сделано, надо его дорабатывать Я удивился, что современных ребят, ребят из студии «Дийдор», которые в то время не жили, так тронула судьба их бабушек, дедушек , которые прошли через такие суровые испытания жизни. И встает вопрос, как могли выжить в тех условиях представители старшего поколения?
И эти проблемы поднимаются в спектакле о Зульфие, как некие уроки жизни для молодого поколения сегодня.
– И вам надо было найти пути для сценического воплощения этих труднейших тем.
– Да, да. Чтобы жизнь продвигалась, нужно знать прошлое, анализировать его. Ведь фактически, и прошлого нет, и будущего нет. Есть всегда настоящее. И только оно. Человек живет настоящим. И его надо всегда оценивать по достоинству. «Дийдор» – это и студия, и школа, в которой мы обучаем ребят, в которую мы приглашаем ведущих мастеров Узбекистана, чтобы ребята могли поиграть с настоящими актерами, поработать над ролью. Так мы делали спектакль «Хайратулла Аброр» по Навои, с участием Афзала Рафикова, а в этот спектакль пригласили Гульбахор Юлдашеву. Она их учила читать стихи, как лучше работать над ролью. Вот так рождался спектакль этот.
Родители нынешних ребят видели спектакли с участием Алима Ходжаева, Шукура Бурханова, Сары Ишантураевой и других великих мастеров наших. И не может быть, чтобы у них в генах не было тяги к драматическим, трагическим спектаклям. Очевидно, поэтому в зале в день премьеры была, можно сказать, мертвая тишина. Все время звучали аплодисменты. Спектакль шел по тому сценарию, который мы с Сергеем Михайловичем задумали. А это значит, зритель может задуматься, аплодировать, может заплакать. Ну с трудом удавалось сдерживать наших ребят, потому что то тут, то там, выступают слезы. Трудно не плакать. Я по тем временам, по своей маме, отцу знаю, когда театральное действие происходило у нас в театре, в Каттакургане, слез не было, хотя плакать очень хотелось. У Гульбахор Юлдашевой самой временами наворачивались слезы. Это тот случай, когда, как у Ахматовой, Цветаевой, поэзия зрачками в душу.
– Для вас это важный этап в творческой биографии…
– Дело в том, что нас воспитывали на хорошей поэзии. Мне в этом отношении везет все время. Я хорошо знаю лучшие стихи наших замечательных поэтов, стихи Ахматовой, Пастернака, читаю часто стихи Цветаевой, хорошо знаком с поэзией Зульфии, ее безвременно погибшего супруга, прекрасного поэта Хамида Алимджана. То, что мы сделали, это подарок мне лично, подарок всем нам. Стихи Зульфии надо всем нам хорошо знать и помнить. Это бессмертные строки, которые учат жить, быть достойными людьми и любить родину.
Б.БАБАЕВ, Kultura.uz
